В поисках технократического мифа

Нашему инновационному бизнесу не хватает воображения

Дан Медовников

Некоторые историки науки и техники в последнее время любят повторять, что эпоха "big science", наиболее ярко проявившаяся в экономике и политике двух сверхдержав прошедшего столетия, завершилась. Время грандиозных проектов, требующих сверхусилий всей нации, прямой государственной поддержки и больших централизованных коллективов исследователей, прошло, и теперь секрет успеха инновационной деятельности кроется в простом следовании рыночному спросу и выходе на авансцену малого бизнеса, который гораздо эффективнее крупного на изменения этого самого спроса реагирует.

Казалось бы, подтверждением этой идеи должен был служить и ход развития так называемой новой экономики. Информационная революция, сама по себе не являвшаяся целостным проектом, вызвала к жизни новый тип бизнеса - только вчера возникшие небольшие компании на порядки увеличивали свою капитализацию в считанные месяцы, причем "традиционными" вопросами текущей рентабельности и окупаемости проектов инвесторы предпочитали не задаваться. Наши инвесторы оказались более консервативны. Богатая на технократические выдумки Россия столкнулась с чудовищным дефицитом средств для новых проектов, в изобилии предлагаемых маленькими фирмами, постсоветскими НИИ и изобретателями-одиночками. Не заработав (но и, надо это признать, не потеряв) денег на Интернете, третьем поколении мобильной связи etc., мы оказались не в состоянии предложить альтернативную технократическую мифологию, способную запустить инновационный процесс в собственной экономике.

Между тем, как показывает новая и новейшая история, без технократических мифов, организующих стохастический инновационный процесс сверху (типа русского космизма, повлиявшего на советское ракетостроение, идеи высадки человека на Луну у американцев, послужившей катализатором бурного роста микроэлектроники, или программы создания искусственного интеллекта у японцев, выведшей Страну восходящего солнца в лидеры роботостроения), эффективное управление научно-техническим прогрессом становится как минимум затруднительным.

Стратегическая инновационная инициатива

Стремление поближе познакомиться с проблемами российского инновационного бизнеса заставило наш журнал организовать при поддержке американской корпорации 3M конференцию, на которую мы пригласили представителей венчурных фондов, технологических брокеров, инновационных менеджеров, парламентариев и чиновников. Собрание получилось довольно пестрым.

Набитый до отказа зал в "Мариотт Гранд-отеле" по крайней мере подтверждал тезис о том, что инновационный бизнес в России действительно существует и тема эта волнует самые широкие деловые и политические круги, причем не только российские - конференцию посетили представители некоторых зарубежных ТНК, Международного научно-технического центра, Британского совета и других организаций, готовых предъявить спрос на наши ноу-хау.

После предполагаемых рамками этикета выступлений организаторов и спонсоров слово взял заместитель министра РФ по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства Андрей Цыганов. "Доля малых предприятий, работающих в науке и научном обслуживании, составляет всего 4,2 процента от общего количества малых предприятий в России. Цифра несопоставимая с другими направлениями деятельности малого предпринимательства, - не очень весело начал замминистра. - Если провести контент-анализ выступления лидеров 'большой семерки' и наших, то мы и здесь драматически отстаем. Наши лидеры употребляют слова 'высокие технологии', 'наука', 'инновации' в десятки раз реже, чем лидеры других развитых стран".

Далее г-н Цыганов коснулся таких традиционных вопросов, как налогообложение малых предприятий, защита интеллектуальной собственности, налаживание интерфейса между нашими разработчиками и зарубежными инвесторами, дефицит менеджерских кадров. Аудитория благосклонно внимала докладу, демонстрировавшему серьезную озабоченность государства волнующими ее, аудиторию, проблемами. Собственно, большинство последовавших за этим докладов крутилось вокруг обозначенных г-ном Цыгановым тем. Представители академической среды даже предложили некую концепцию, призванную объяснить, почему за последнее десятилетие мы превратились из технологического лидера в явного аутсайдера, контролирующего считанные проценты мирового инновационного рынка. По их мнению, раньше наша "стратегическая инновационная инициатива" носила характер "технологического толчка", направление которого целиком определялось логикой развития науки и технологий. Теперь же происходит переориентация на платежеспособный спрос, причем превалировавшие раньше "организационные отношения замещаются контрактными и финансовыми". Так что, господа, рецепт банален - изобретайте то, что хочет купить потребитель сегодня, а вырученную прибыль вкладывайте в разработку того, что он пожелает купить завтра. Массовый спрос, а не корпорация профессиональных исследователей теперь определяет траекторию НТР.

Смена стратегии, естественно, требует "определенной психологической ломки", но через некоторое время наши малые инновационные фирмы научатся ловить сигналы от покупателей и забудут о далекой от реальной жизни "логике научного знания".

Концептуальные доклады вызывали не меньшую благосклонность аудитории, чем речи государственных мужей. Вашего корреспондента не покидало ощущение, что он присутствует ни много ни мало при публичной констатации смены тренда научно-технической революции, затеянной в Западной Европе более трехсот лет назад. Чистоте ощущения мешали, впрочем, недавние информационные сообщения из других стран. Соединенные Штаты затевают многомиллиардную программу ПРО, призванную дать тот самый "технологический толчок" целому спектру отраслей, от авиастроения до телекоммуникаций, и собираются профинансировать давнюю мечту Циолковского и Цандера - пилотируемую экспедицию на Марс. Самый успешный чеболь Южной Кореи Samsung совместно с государством выделяет немалые средства на разработку абсолютно новых технологий производства электроэнергии и создания микросхемы, работающей по принципу молекулы ДНК. Япония официально объявляет о необходимости достижения человеком совсем уж мифической цели - фактического бессмертия. Даже при условии, что в далеком будущем подобные услуги будут обеспечены массовым платежеспособным спросом, инвестор, который сегодня объявил бы о желании вложить в их разработку большие деньги (все проекты такого рода чрезвычайно капиталоемки, к примеру, пилотируемая экспедиция на Марс обойдется минимум в 30 млрд долларов), скорее всего вызвал бы у большинства участников конференции недоуменные улыбки.

Изобретение велосипеда

Однако однозначно утверждать, что наши инновационные менеджеры и венчурные финансисты начисто лишены воображения, или, выражаясь более точно, мифотворческого потенциала, все же было бы опрометчиво. Жанр двух наиболее острых, на наш взгляд, выступлений на конференции - президента компании "Техноконсалт" Юрия Симаранова и председателя совета директоров Межрегионального инвестиционного банка Сергея Кугушева - можно было бы определить как "пролегомены к будущей технократической мифологии".

Юрий Симаранов отстаивал ранее уже высказанную им на страницах нашего журнала мысль о том, что третий мир должен стать нашим производственным придатком. "Сегодня общемировая тенденция состоит в том, что все высокотехнологическое производство переносится в страны третьего мира, потому что там дешевле. А мы все время считаем чужие деньги и говорим: как здорово выпускать конечную продукцию, давайте этим заниматься. Значит, мы хотим конкурировать с третьим миром. Но сможем ли мы это делать? Нет, не сможем, по себестоимости не пройдем. Нашу нишу надо искать в другой области: мы очень хорошо делаем НИРы и ОКРы. И максимум, куда мы можем доходить по технологической цепочке, сохраняя конкурентоспособность, это опытное производство, где еще требуется высококвалифицированная рабочая сила. После этого все, мы уже не конкурентоспособны. Необходимо разорвать этот порочный круг: российские технологии - российское же производство конечного продукта". В кулуарах конференции г-н Симаранов предложил метафору: Россия должна превратиться в "конвейер инноваций". "Дайте мне хороший проект, и я вложу в него деньги - примитивный подход, вкладываться нужно в инфраструктуру, которая обеспечит этому конвейеру бесперебойный режим работы. Но это дело отнюдь не малого и даже не среднего бизнеса, инфраструктурные инвестиции имеют другой порядок".

Сергей Кугушев предложил не менее впечатляющую метафору "закрывающих российских технологий". По его мысли, долгая изоляция СССР от стран первого мира привела к тому, что нам не раз приходилось изобретать велосипед, но наши вновь изобретенные технологии производства "велосипедов" иногда оказывались более эффективными, и их внедрение сегодня грозит закрытием целых отраслей, использующих традиционные ноу-хау.

"В каком-то смысле закрывающая технология противоречит инновации в традиционном смысле. Потому что инновация это, с одной стороны, нововведение, но с другой - это то, что улучшает текущий производственный процесс. А закрывающие технологии, к счастью или к сожалению, просто отменяют предыдущие производственные процессы и обесценивают ранее сделанные капиталовложения". Свое достаточно сильное утверждение г-н Кугушев проиллюстрировал примерами из собственной практики венчурного финансирования. МИБ проинвестировал разработку так называемого нефтяного куба, залив в который 60% мазута и 40% гудрона, на выходе вы получите порядка 40% дизтоплива и бензина. Аппарат уже успешно прошел экспертизу Национального института нефти Кувейта, а "Рособоронэкспорт" заключил контракт на поставку таких установок с правительством этой страны. По мнению Сергея Кугушева, запуск "нефтяных кубов" в массовое производство может серьезно изменить ситуацию в мировой нефтеперерабатывающей отрасли. Другие примеры - промышленный метод получения алюминия с помощью плазменных технологий (на порядок дешевле традиционного электролитического) и внедрение в строительной и мукомольной промышленности мельниц нового типа, способных измельчать вещество до наноразмеров, - были призваны окончательно убедить аудиторию в том, что метафора "закрывающих технологий" вполне работоспособна.

Дефицит фантазии

Аудитория мифам не поддавалась. Многочисленные докладчики упорно продолжали настаивать на том, что инновационный процесс - дело вполне рациональное и прогнозируемое. Какая уж тут метафорика и мифологизация, займитесь лучше банальным маркетингом, господа малые предприниматели, а государство пусть улучшает инвестиционный климат, и вы получите свои дивиденды от очередного витка НТР. Что ж, и маркетинг, и инвестиционный климат вещи, безусловно, важные для любого бизнеса, но инновационный бизнес имеет одну особенность: он предполагает получить прибыль не на сегодняшнем, а на завтрашнем, еще не определенном до конца спросе, и, как показывает опыт крупнейших ТНК, работающих в высокотехнологичном секторе, завтрашний спрос нужно не просто прогнозировать, но и формировать. А заставить человека не то что изобретать, а даже просто приобретать нечто, доселе ему неведомое, можно только с помощью мифа.

На прошлой неделе отмечался сорокалетний юбилей полета в космос первого человека. Сегодня уже никого не удивишь необходимостью запуска телекоммуникационных спутников (это стомиллиардный бизнес) или создания оптимального количества баллистических ракет - условия, без которого политика ядерного сдерживания теряет всякий смысл. Даже дорогостоящие проекты МКС и марсианской пилотируемой экспедиции воспринимаются мировой общественностью как само собой разумеющиеся. Но не стоит забывать, что необходимый для этого "технологический толчок" был произведен "полусумасшедшим", по признанию современников, жителем города Калуги Константином Циолковским. Его работы начала прошлого века способствовали созданию новой, вполне мифологической картины мира, определяющей направление НТР до сих пор. Перечитывая сегодня его ранние работы, например "Космический корабль", трудно отделаться от ощущения, что читаешь не русскоязычный научпоп, а гомеровский гекзаметр: "Если на тело снизу будет производиться давление, большее его веса, то оно не только будет подыматься, но и будет непрерывно ускорять свое движение. Через некоторое время оно получит скорость, которой может быть достаточно для вечного удаления от Земли и даже Солнца. Вот основание для межпланетных и межсолнечных путешествий". Цандер не раз натыкался в трудах Циолковского на элементарные математические ошибки. Но не в них дело. Созданная калужским затворником мифология через несколько десятилетий обеспечила развитие вполне респектабельного бизнеса. Можно вспомнить и Джона Белла, мечтавшего передавать голос на далекие расстояния, и Вернера фон Брауна, считавшего, что лучший способ экспресс-доставки почты - изобретенные им баллистические ракеты "Фау-2". Отсутствие нового технократического мифа мешает нашему инновационному бизнесу отнюдь не меньше, чем плохой инвестиционный климат и несправедливое налогообложение малого бизнеса. Побольше воображения, господа.